Рождение русского «Большого немого кино» (1898-1917)
Известно, что французы привезли кино в Россию. Это произошло в начале 1896 г. Однако многие российские фотографы быстро освоили новое ремесло. Уже в 1896 году снимали документальные сюжеты не только иностранцы, но и российские операторы. Но до появления русских художественных лент оставалось еще 10 лет. В 1908 году режиссер и продюсер Александр Дранков снял первый российский фильм с участием актеров под названием (La vólnitsa de Ponizov / Stenka Razin). Фильм был черно-белым, немым, короткометражным, трогательным. А потом “ » мы уже начали”.… En los años 10, Vladimir Gardin —Дворянское гнездо (Nido de hidalgos)-, Yakov Protazanov —Пиковая дама (La dama de picas), Отец Сергий (El padre Sergio)-, Evgeni Bauer – Сумерки женской души (El crepúsculo del alma de una mujer), Преступная страсть (Криминальная страсть) — и другие мастера тогдашней режиссуры закрепили конкурентное жанровое кино, где нашли место и экранизации русской классики, и мелодрам с детективами, и боевикам, и приключенческим боевикам.
Ко второй половине 10-х годов в России мелькнули настоящие экранные суперзвезды: Вера веселая, Иван Мозжухин, Владимир Максимов…
В погоне за » Красным Октябрем «(1918-1930)
Но все когда-нибудь закончится. Октябрьская революция 1917 года послужила многим звездам русской кинематографии огромным трамплином на Запад. Таким образом, первый советский фильм (Концентрация) 1918 года, проведенная общительным оппортунистом Александром Пантелеевым, была не очень художественной. И период братской гражданской войны, конечно, был не лучшим для развития кинематографии. Но после пяти лет, охваченных революционным порывом и мечтой о мировой диктатуре пролетариата, творческая молодежь удивила мир новизной кинематографического https://mirzodiaka.com/lev/samye-interesnye-novinki-rossijskogo-kino.html языка. Таким образом, на смену” Серебряному веку » российского кино пришел советский кинематографический Авангард 20 — х годов. идеологическая цензура Кремля в то время мало интересовала художественный облик «текста»” Именно это позволило гению Сергею Эйзенштейну смело экспериментировать с “техниками монтажа » в своих замечательных фильмах Броненосец Потемкин (El acorazado Potemkin) de 1925 y Октябрь (Octubre) de 1927. Его очевидная политическая приверженность не помешала его широкой репутации на Западе. Откройте любую книгу рубежом, по истории мирового кино и, без сомнения, оценят, специальная глава посвящена Сергей Эйзенштейн и его выдающиеся современники-Лев Кулешов —По закону (по Закону)-, Всеволод, как Пудовкин –Мать (мать), Конец Санкт-Петербурга (для Санкт-Петербурга) — Александр Довженко –Господин (Zvenigora), Земля (Земля)-, Фексов –киногруппа, которую возглавляли Григорий Козинцев и Леонид Трауберг, авторы Шинель (капоте) и SV (СВД) -, Дзига Вертов- человек с киноаппаратом (человек камеры).
Desde luego, junto al “efecto Kuleshov” y la “técnica del montaje”, existía el cine completamente comercial, para entretenimiento del espectador, de Yakov Protazanov —Закройщик из Торжка (El sastre de Torzhok), Процесс о трех миллионах (El proceso de los tres millones), Праздник святого Йоргена (La festividad de San Jurgen)-, Konstantin Eggert —Медвежья свадьба (La boda del oso). Но руководство Сергея Эйзенштейна с его метафорами » Броненосец” и “Октябрь” не допускало никаких сомнений.
В звуковых сетях «социалистического реализма» (1931-1940)
Приход звука в российское кино —«путь жизни» Николая Экка, 1931) — почти совпал с ликвидацией последних островков творческой свободы и торжеством так называемого » социалистического реализма“. Тоталитарный режим Сталина поспешил поставить под контроль каждую «единицу» тогдашнего кинопроизводства. Поэтому неудивительно, что вернувшись из заграничной поездки, Эйзенштейн не смог вывести на экран свой фильм. (Бежин луг) — в конце концов фильм был отменен. Также другие лидеры 20 –х годов — Дзига Вертов, Лев Кулешов, Всеволод Пудовкин-почувствовали железную манеру работы кремлевской цензуры. Фавориты стали режиссерами, сумев не только освоить новые выразительные возможности звучания, но и создать идеологическую мифологию Великой революции, перевернувшей мировой порядок. Los hermanos Vasiliev –Чапаев (Chapaev)-, Mijail Romm —Ленин в Октябре (Lenin en Octubre), Ленин в 18-м году (Lenin en 1918)- y Frirdrij Ermler — Великий гражданин (Великий гражданин) — им удалось войти в ряды осторожных с властью режиссеров, сумев приспособить свой талант к суровым требованиям эпохи » обострения классовой борьбы” и репрессий масс.
Но надо отдать должное Сталину, поскольку он понимал, что кинематографический репертуар не может состоять только из «идеологических хитов». Недавний ученик и помощник Эйзенштейна Григорий Александров — Веселые ребята (Веселые ребята), Circo (цирк), vol-((Волга-Волга)- стал “королем комедии” 30-х годов, а его жена Любовь Орлова-главной звездой экрана.
Роковые 40 (1941-1949)
Война резко изменила тематику и спектр российского кино. После короткометражных фильмов «военных репертуаров» появились художественные фильмы о войне – Радуга (Радуга), invasión (вторжение), invasión (она защищает Родину), Z (Зоя) и другие-где война больше не представлялась вереницей легких побед над карикатурным и слабым врагом. Именно во время войны Сергей Эйзенштейн катит свой последний шедевр-трагедию. (Иван Грозный). Вторая партия этого фильма была, как известно, запрещена Сталиным. Не зря После блестящей интерпретации Николаем Чекасовым жестокого и безумного царя Ивана нетрудно было увидеть намеки на разврат кровавого абсолютизма.
Воинственная победа над нацизмом, ценой десятков миллионов граждан, к новой кинематографической вспышке «культа личности». En las películas del director de la corte del Kremlin, Mijail Chiaureli – Клятва (El juramento), Падение Берлина (Падение Берлина) — у Сталина был воздух подлинной божественности, призывающий к экстазу массового поклонения пастве рабочих-колхозников. Ко всему этому в конце 40 — х годов “кремлевскому горцу” уже трудно было втиснуться в тогдашний кинематографический репертуар, и он решил действовать по известному принципу: чем хуже, тем лучше. Пусть выдающиеся российские кинорежиссеры снимают всего 12 фильмов в год, но они будут не про транзитных крестьян, если не подлинные шедевры «социалистического реализма». Например, эпосы о революции и войне —Незабываемый девятнадцатый (El inolvidable 1919), Сталинградская битва (La batalla de Stalingrado)-. O relatos histórico-biográficos sobre lo no visto en el “oportunismo” de los científicos – Жуковский (Zhukovski), Пржевальский (Przhevalski)-, sobre caudillos —Адмирал Нахимов (El almirante Najimov), Адмирал Ушаков (El almirante Ushakov)- y hombres de las artes —Композитор Глинка (El compositor Glinka), Белинский (Белинский) -. Сказано и сделано. В этот безупречный аргумент, по сути, были включены лучшие тогдашние кинематографические силы-Михаил Ромм, Всеволод Пудовкин и другие. Резко сужался спектр развлекательного кино, представленного комедиями Григория Александрова —«Весна» — и Ивана Пырьева-«Кубанские казаки».
Из «немногих фильмов» в » кино оттепели «(1950-1968)
Эпоха немногих фильмов закончилась после смерти Сталина. Либерализация” оттепели » кремлевского курса второй половины 50 — х годов повлекла за собой резкий рост кинопроизводства и приток дебютов режиссеров и актеров. Самая яркая фигура тех лет, несомненно, Григорий Чухрай-Сорок первый (Сорок один), Soldado (солдатская баллада), ((ясное небо)-. Однако старое поколение кинематографистов не спешило выбираться из-под ковра. Летят журавли (Когда проходят аисты), настоящий шедевр режиссера Михаила Калатозова и оператора Сергея Урусевского, заслуженно завоевал “Золотую пальмовую ветвь” Каннского фестиваля. Кстати, этот «Каннский саммит» ни до, ни после не достиг ни одного российского фильма. Вскоре после этого этот дуэт снял еще два фильма с его инновационным стилем –Неотправленное письмо (письмо не отправлено) и я-((Я Куба) -.
Второе дыхание пришло и к Михаилу Ромму. По-моему, именно в 60-х он снял свои лучшие фильмы-Девять дней одного года (Девять дней в году) и cotid (повседневный фашизм) -.
Отказ от торжественной пышности в пользу «простого человека» особенно очевиден в скромных мелодрамах Марлена Хуциева (Весна на Заречной улице), совместно с Феликсом миронером, и (оба Федора) -. Эти фильмы имели, без каких-либо препятствий, широкое распространение. Но попытка Хуциева вывести на свет современное критическое мышление-Мне 20 ((мне 20 лет),, (Июльский дождь) — вызвало сильное сопротивление власти, начался постепенный «мороз»оттепели. Самой заметной жертвой этой цензурной холодности стал легендарный фильм Андрея Тарковского (Андрей Рублев) 1966 года. В середине 60-х годов Кремль фактически объявил войну Российскому “авторскому кино”, не входящему в заплесневелую картину “социалистического реализма”. Вслед за” Андреем Рублевым » — тогда его еще называли pasión (страсть по Андрею) — на полках остались фильмы Андрея Кончаловского-история аси клячиной… (Historia de Asya Klyachina…)-, Alexander Alov y Vladimir Naumov —Скверный анекдот (Un episodio vergonzoso)-, Andrei Smirnov —Ангел (Angel)-, Larisa Shepitko —Родина электричества (La patria de la electricidad), o Alexander Askoldov –Комиссар (La comisaria)-.
Одновременно с “оттепель” позволила выйти на экраны не только фильмы, арт-Хаус Андрея Тарковского —Иваново ненавижу (детство Ивана)-, Глеб Панфилов —В свадьбу нет (Не есть шаг между огнем), — и Larisa Shepitko Крылья (Крылья), но подарили зрителям наслаждение развлечения подлинной Комедии Леонида Gaidai —Операция «Ы» (Операции “И”), Белый дом (В плену Кавказ), Яркая рука (рука алмазов)-, Эльдара Ryazanov —Бары автомобиля! (Берегись автомобиля!) и Georgi Daneliya —Я шагаю по Москве (Yo paseo por Moscú)-. Нельзя не упомянуть и о шумных адаптациях мировой классики-Оскар Война и мир (Война и мир) Сергея Бондарчука, OSC (Анна Каренина) Александра Зарджи, Ham (Гамлет) Григория Козинштева и Ivan (Братья Карамазовы) Ивана Пырьева.
Кино оттепели стало звездным моментом для Татьяны Самойловой, Анастасии Вертинской, Людмилы Савельевой, Вячеслава Тихонова, Олега Стриженова, Алексея Баталова, Иннокентия Смоктуновского, Евгения Урбанского и многих других замечательных актеров нового поколения. Кроме того, в эти годы продлили свою карьеру Борис Андреев, Алексей Черкасов, Михаил Жаров, Лидия Смирнова, Николай Симонов и другие известные артисты 30-х и 40-х годов
«в спокойных водах кино …» (1969-1984)
«Оттепель» прорвалась в августе 1968 года, когда гусеницы советских танков прорвались по пражским мостам … реакция Кремля была довольно суровой. Многие творческие проекты были пресечены в зародыше. Многие выдающиеся фильмы пошли на полку цензуры: интенсивный фильм о войне (контроль на дорогах) Алексея Германа, фантасмагорический (агония. Распутин) Элема Климова, психологическая драма Киры Муратовой или тема (тема) Глеба Панфилова. Otras películas relevantes fueron castigadas con una mínima tirada y distribución: Зеркало (El espejo) y Сталкер (Stalker) de Andrei Tarkovski, Парад планет (El desfile de los planetas) de Vadim Abdrashitov, o Мой друг Иван Лапшин (Mi amigo Ivan Lapshin) de Aleksei German.
Но несмотря ни на что, среди спокойных вод полированной цензуры российского кино во все времена пробивался ряд учителей класса «А». Vasili Shukshin —Печки-лавочки (Pechki-Lavochki), Калина красная (El sauquillo rojo)-, Gleb Panfilov —Начало (El debut), Прошу слова (Pido la palabra)-, Nikta Mijalkov —Неоконченная пьеса для механического пианино (Pieza inacabada para piano mecánico), Пять вечеров (Cinco tardes), Несколько дней из жизни И.И.Обломова (Algunos días de la vida de Oblomov), Родня (La parentela)-, Vadim Abdrashitov —Слово для защиты (Discurso de defensa), Охота на лис (La caza del zorro)-, Ilya Averbaj —Чужие письма (Cartas ajenas), Объяснение в любви (Declaración de amor)-, Roman Balayan —Полеты во сне и наяву (Vuelos en sueños y en la realidad), Поцелуй (El beso)-, Rolan Bykov —Чучело (El espantapájaros)-, Dinara Asanova -Пацаны (Chavales)-, Sergei Soloviev —Спасатель (El socorrista), Наследница по прямой (Heredera directa)-, Georgi Daneliya —Осенний марафон (Maratón de otoño)-, Pyotr Todorovski —Военно-полевой роман (Romance bélico-campestre)-, Andrei Konchalovski —Дядя Ваня (El tío Vanya), Сибириада (Сибирская)-. Это далеко не полный список выдающихся имен и фильмов этой эпохи.
Посещаемость кинотеатров в России в то время была одной из самых высоких в мире. Decenas de millones de espectadores veían las películas de Leonid Gaidai —12 стульев (Las 12 sillas), Иван Васильевич меняет профессию (Ivan Vasilievich cambia de profesión)-, Georgi Daneliya —Афоня (Afonya), Мимино (Mimino)-, Eldar Ryazanov —Ирония судьбы (La ironía del destino), Служебный роман (Romance de oficina), Вокзал для двоих (Una estación de tren para dos)-, las cintas de espectáculo de Vladimir Motyl —Белое солнце пустыни (El sol blanco del desierto)- y Alexander Mitta —Экипаж (Экипаж)-. Абсолютными плюсмархистами тех лет стали мелодрама Владимира Меньшова (Москва слезам не верит) и боевик Бориса Дурова (Пираты XX века). Y que estrellas: Vladislav Dvorzhetski (1937-1978), Vladimir Vysotski (1938-1980), Oleg Dal (1941-1981), Anatoli Solonitsyn (1938-1982), Yuri Bogatyriov (1947-1989), Anatoli Papanov (1922-1987), Andrei Mironov (1941-1987), Evgeni Leonov (1926-1994), Alexander Kaidanovski (1946-1995), Nikolai Eremenko (1949-2001).
Несмотря на превратности судьбы, именно в это время любили зрители Комедии «оттепель» Карнавал ночь (Ночь карнавала) Людмила Гурченко, вновь вошел в Олимп актеры: Двадцать дней без войны (Двадцать дней без войны » А. Германа, Пять победить (Пять вечеров) Н. Mijalkov. Igualmente actuaron Margarita Terejova —Зеркало (El espejo)-, Nonna Mordyukova —Трясина (Tremedal), Родня (La parentela)-, Elena Solovey —Раба любви (Esclava del amor)-, Inna Churikova —Начало (El debut), Васса (Vassa)…
En el fuego de la perestroika (1985-1991)
Попытку новой либерализации коммунистического режима, поначалу довольно робкую, он назвал постепенным ослаблением веса цензуры. Полностью реабилитированный Элем Климов стал бесспорным победителем Московского фестиваля 1985 года. Su película se llamaba Иди и смотри (Masacre. Приходите и посмотрите.) Пожалуй, ни до, ни после российское кино не достигло такой степени безжалостного натурализма в изображении Второй мировой войны…
Именно Климов очень скоро встал во главе смены тогдашнего Союза кинематографистов. Затем его заменил Андрей Смирнов —Белорусский вокзал (Белорусский вокзал), Otoño (осень) -. Увы, к дирекции -во всяком случае пока — они больше не возвращались.
В революционном огне кинематографической перестройки были» несправедливо стерты с корабля современности » столпы кино 60-х и 70-х годов (среди них был, например, Сергей Бондарчук). Затем произошла отмена списка запрещенных кинематографических тем и жанров. «Маленькая Вера» Василия Пичула стала первой русской лентой с откровенными сексуальными сценами. Но ни эта лента, ни скандальная «Интердевочка» Петра Тодоровского не могли повлиять на общее снижение посещаемости залов. Расширение видео, конкуренция со стороны возрожденного телевидения, интенсивный импорт американских фильмов и растущая «девятая волна» почерневшего национального кино сделали свое дело. Российское кино стало терять даже самых преданных своих зрителей.
Правда, перестройка породила на Западе временную моду на все русское, а российские фильмы в России стали ожидаемыми гостями больших и малых международных фестивалей. Там, директоров, начинающих часто получали награды, среди которых, на мой взгляд, самым известным из которых были Полу-URI-голоса и (Тихо, умирает, воскресает) Виталия Каневского, Домино (Dominus) Александра Jvan, письмо в (В катафалк) и Любовь (Любовь) от Valeri Todorovski, или Такси-блюз (Taxi-blues) de Pavel Lungin. Наиболее престижные международные награды (Берлин, Канны, Венеция) их получили задания Пребывания синдром (Синдром астения) Кира Muratova, Тема (Тема), и Мать (матери) Глеб Панфилов, Такси-блюз (Такси-Блюз) Павел Лунгин, Сатана (Сатана), Виктор Aristov, или срочно нужно (Урга территория любви) от Nikita Mijalkov.
Совершенно иной вид имели коммерческие результаты российского кино рубежа 90 — х годов. Одна из последних лент самого кассового комедиографа нашего кино Леонида Гайдая (Частный детектив, или операция «сотрудничество») не привлекла внимания даже четверти зрителей предыдущих хитов. Las comedias Бакенбарды (Patillas) de Yuri Mamin, Испанская актриса для русского министра (Una actriz española para el ministro ruso) de Sebastián Alarcón, Комедия о Лисистрате (Comedia sobre Lisístrata) de Valeri Rubinchik, У Константина Войнова был еще меньший успех в распространении. Что касается такой комедии, Как Сэнит зон (санитарная зона), то следует напомнить, что в прессе возникла симуляция скандала по случаю неудобства ее первоначального названия. Ни в художественном плане, ни в коммерческом эта комедия вообще ничего не выражала.
El no profesionalismo de la cinematografía de género rusa se transformó en un aburrido espectáculo de drama mafioso —Динозавры ХХ века (Dinosaurios del siglo XX)-, de detectives —Загадка Эндхауза (El enigma de Endhouse)-, de melodrama —Захочу – полюблю (Deseo, me enamoro), Поездка в Висбаден (Viaje a Wiesbaden), Яма (La fosa)-, de terror —Семья вурдалаков (Familia de vampiros)-, de acción —Фанат (Fanático)-. Логично, что массовая аудитория с не холодным энтузиазмом продолжала смотреть собранные трансокеанские ленты действий, особенно в их видеоверсии.
1991 год, как известно, был последним годом существования Советского Союза и так называемого августовского переворота. «Скрытая» инфляция и завораживающая пустота на прилавках магазинов (в том числе и в столице) достигли своего апогея. Государство по-прежнему продолжало финансировать значительную часть 213 отечественных фильмов 1991 года, но лишь небольшая часть из них попала на экраны кинотеатров, заполненных иностранной коммерческой продукцией. Как грибы после дождя, по всей стране продолжали множиться видеосалоны, где зрители, лишенные возможности покупать видеопроигрыватели (с тогдашней «сверхзадачей»), с восторгом не отрывали взгляда от экрана мониторов, на которых изображались пиратские копии» Терминатора «или»Эммануэля». Цензуры, по сути, больше не существовало, и видеокассеты из порно фильмов покрывали прилавки любого вокзального киоска.
В 1991 году список художественных достижений и успехов на фестивалях уже выглядел скромнее, чем во второй половине 80-х годов. Не будучи, безусловно, лучшими из своих работ, Эльдар Рязанов представил Небеса обетованные (обещанное небо) -тем не менее один из самых популярных фильмов года, а Сергей Соловьев представил дом под звездным небом (дом под звездным небом). Поменьше получились интересные дебюты. Нарисованный как коллаж из ностальгической дымки получается (Сады скорпиона) Олега Ковалова, сотканный вокруг давно забытой шпионской ленты А. разумного (инцидент с капралом Кочетковым). Это не похоже на слишком длинный список. Aunque todavía queda la encantadora comedia retro Облако-рай (Nube-paraíso) de Nikolai Dostal y la divertida parodia de Arkadi Tigay Лох — победитель воды (Acebuche-победитель вод), или драматическая аллегория о пост-афганском синдроме (ноге) Никиты Тягунова…
довольно неожиданным для экспертов фильмографии Леонида Марягина, долгие годы считавшегося «вторым эшелоном» российских режиссеров, оказалось появление политической драмы. (Бухарин, враг народа), который в отличие от большинства «показательных» фильмов перестройки, на мой взгляд, совсем не постарел. Интерес к российской «перестройке кино» со стороны сборщиков Канн, Венеции и Берлина еще не утих, однако российские фильмы чаще всего получали второсортные награды на международных фестивалях.
No trajeron ningún dividendo taquillero sustancial las acusatorio-reveladoras cintas sobre los campos estalinistas —А в России опять окаянные дни… (Y de nuevo en Rusia los días execrables…)-, ni las cintas de acción especuladoras sobre el tema de la guerra de Afganistán y sus efectos —Афганец (Afgano), По прозвищу «Зверь» (De apodo, «Fiera»)- sobre terrorismo —Взбесившийся автобус (El autobús enfurecido)-, ni las comedias pseudoeróticas —Болотная street, или Средство против секса (Bolotnaya Street, o Medio contra el sexo)-, ni los melodramas sobre prostitutas —Высший класс (Clase superior)-, ni los de temática criminal y negros —Дрянь (Basura), За последней чертой (Tras el último límite), Линия смерти (La línea de la muerte), Нелюдь (Subhumano), Охота на сутенера (La caza del alcahuete), Русская рулетка (Ruleta rusa), o Стервятники на дорогах (Buitres en el camino)-, ni los fantásticos —Искушение Б. (La tentación B.), Яд скорпиона (El veneno del escorpión)-, ni de terror —Пьющие кровь (Пьющие кровь) -. Подавляющее большинство так называемых » фильмов для массовой аудитории «отличалось неизбежной болезнью российского кино класса» в » — его непрофессионализмом и, несомненно, технической бедностью постановки.